Чужой среди чужих - Страница 64

Он не был колдуном и не сумел бы с помощью магии переломить ход битвы. Но он был солдатом и мог склонить чашу весов в свою сторону более простым методом… По крайней мере он на это надеялся.

И он был ларом, которого не так-то просто убить или заставить отступиться.

Несколько раз Сварог терял опору, и его отволакивало назад, в сторону от эпицентра сворачивающейся в спирали бури. Несколько раз, когда воздушные удары оказывались особенно яростными, ему приходилось выжидать, вжавшись в землю, как под бомбами… Листья, веточки, всякий мусор царапали в лицо. Однако он упорно полз вперед.

Он увидел, как пошатнулся Борн, как отступил на два шага. И тогда Ногудар сделал шаг вперед. Молнии с новой энергией стали ввинчиваться в защитный ореол штурмана. Древний камень, очищенный от мха и даже, кажется, надраенный до блеска, как солдатская бляха, явственно раскачивался под напором урагана, готовый вот-вот с мясом вывернуться из объятий земли. Но штурман выстоял, наклонился против ветра и растопырил пальцы. Когда к нему вернулся слух, Сварогу показалось, что он уловил невнятный стон среди грохота и воя разбушевавшегося воздуха, – но кто его издал, он сказать не мог. Однако столько в этом стоне было невыносимой муки, что кровь в жилах останавливалась и сердце мертвело.

И он не знал, какие заклинания, какую форму магии применяют друг против друга старинные друзья. И знать того не желал. Магией он был сыт по горло. То, чему свидетелем он сейчас стал, было настолько нереально, настолько жутко, что вся нечисть Хелльстада и Ямурлака показалась детскими страшилками… Главное для него было удержать топор, который разворачивало как флюгер и вырывало из руки.

Спираль урагана как ножницами остригла ветви над поляной, но слабосильный кровавый карлик солнца не мог растопить колдовскую мглу.

В воздухе появился новый звук – похожий на рев пролетающего под мостом поезда, и из сложенных раструбом рук Борна медленно, рывками выдвинулась и медленно, рывками потянулась к Ногудару бесплотная, диаметром в пол-уарда труба синего матового свечения – типа тех, что возникают, когда сценический дым попадает во вращающийся лазерный луч на каком-нибудь шоу. Молнии пронизали ее насквозь – без малейшего, впрочем, для нее вреда. Чудовищный ветер утих на мгновение и ударил с новой силой, но за это время Сварог успел совершить гигантский, на целый уард, марш-бросок вперед. Боли в израненных пальцах он не чувствовал. Пальцы – ерунда, пальцы магией подлечим, будь она неладна… а вот до Ногудара осталось всего три уарда… Не подкачай, Доран…

Светящаяся «труба» коснулась древнего камня, и его верхушка взорвалась тысячью осколков. Осколки завертелись в сумасшедшем танце и, подхваченные ураганом, понеслись в сторону Борна.

А на заднем плане рухнуло еще одно дерево, вывернув напоказ косматые корни, тут же обглоданные ветром до болезненной белизны.

Ногудар развел руки в стороны и стал похож на танцующего черного журавля.

И ветер приобрел цвет и плотность – теперь над поляной бесновался полупрозрачный желтый вихрь, лупил по камню, по Борну, по деревьям окрест, по Сварогу – рвал волосы, отдирал пальцы от земли, залезал в горло и ноздри, затыкал уши. Сварог заорал, но голоса своего не услышал.

Осколки камня ударились в багровый ореол вокруг Борна и рикошетом разлетелись во все стороны. Даже сквозь неверное свечение ореола, желтый ветер, марево невещественной «трубы» и белые вспышки разрядов было видно, как пот ручьями струится по лицу штурмана, как дрожат его напряженные, будто сведенные судорогой пальцы… А Ногудар стоит внешне спокойно – лишь губы его превратились в белую линию, рассекающую лицо поперек, да взгляд серых глаз уже не такой пронзительный. Ну, я тебя…

Синяя «труба» остановилась возле самой груди Ногудара, не в силах больше преодолевать магическое противодействие. И в этот момент Ногудар заметил подобравшегося совсем близко Сварога. И в этот момент Сварог поднял топор.

Время остановилось. Кинопроектор времени заело. Пленку перекосило. Изображение пошло язвами закипающих пузырей.

Ногудар резко вывернул в сторону Сварога раскрытую ладонь, из которой били, змеясь, молнии. Лицо его было неестественно, страшно спокойным. Вихрь все-таки развернул лезвие топора, и Сварог промахнулся – разящий Доран-ан-Тег не задел колдуна, но ударился о древний валун, располовинил его, и куски каменного знака взмыли в воздух. Молния, предназначенная Сварогу, вонзилась в обломок камня, раскрошила его – и погасла. Магическая «труба» Борна, больше не встречая сопротивления, вонзилась Ногудару в грудь, швырнула того на спину, окутала синим сиянием… и погасла тоже. С глухим стуком на землю посыпались не поддерживаемые ураганом камни. Захрустели, заскрипели расправляющие ветви деревья вокруг черной, лишившейся зелени поляны.

…В первую секунду Сварог подумал, что умер. Потом решил, что все-таки жив. Просто оглох. Потом догадался, что все кончилось.

Он лежал ничком, раскинув руки и уткнувшись лицом в чернозем, правой рукой по-прежнему сжимая верный Доран-ан-Тег. Попробовал пошевелиться. Равномерно болело все тело, но переломов, вывихов и прочих повреждений вроде бы не наблюдалось. Тогда он осмелился медленно-медленно подтянуть руки к груди и приподнять голову.

Полянка выглядела так, будто в нее угодил реактивный снаряд.

Перепаханная земля, жалкие осколки каменного знака, а вокруг с корнем вывороченные, потерявшие хвою многовековые деревья… Вдарило так вдарило. Сварог ошалело помотал головой, сплюнул прилипший к губам мусор, потом сплюнул скрипящий на зубах песок и огляделся. В ушах били колокола. И вообще такое ощущение, будто он сам угодил в гигантский колокол.